Первое, о чем я подумал, что я тебя сейчас обману. Я заварю чай, а это вовсе будет не чай, а какие-то листики специальных трав, которые у нас здесь продают, чтобы мы все пристрастились к ним. «Обман» почему-то связываю со словом манна., «ман» на иврите. Когда 3200 лет назад евреи вышли из египетского рабства и жили в пустыне — они питались манной, которая «выпадала», как роса ночью, иллюзорная еда. Чтобы они могли соблюдать святой день и не работать, в ночь на субботу выпадала двойная порция. Манной можно было насытиться, но нельзя было поесть — ведь это не кусочек курочки и не стэйк. Это что-то эзотерическое. Или, может быть, наркотическое. Где-то я читал, что в пустыне на самом деле что-то такое может выпадать. Или меня обманули?
Хитрость имеет отношение к гибкости, динамичности, а обман — слово какое-то лобовое, рубленое, обман — это как-то в лоб, два закрытых слога: об-ман. Обман — обмен, подменили что-то. Обман — это как воровство, так меня еще папа в детстве закодировал.
Животные не умеют обманывать, они хитрят, конечно, не так изощренно, как люди. Кошки могут хитрить. А вот муха, которая похожа на осу, ее птица не клюнет, заяц следы путает. Хамелеон. Да, еще каракатица выпускает чернила. Я ассоциирую это с хитростью, с приспособлением. В ресторане «Ностальжи» мне принесли хлеб странного цвета, весь черно-фиолетовый, оказалось, он был пропитан чернилами каракатицы. Вот такая хитрость!
Спроси, сколько мне лет, и я скажу — 35, это обман. И 53 — тоже обман. Если я скажу, что ну, я еще молодой — это хитрость. Мы, люди считаем, что львы и крокодилы не хитрят, хитрят более мелкие животные. И правильно делают. Молодцы!
Поговорим о людях. Мы обманываем, когда боимся говорить правду. Обманывают тех, кого боятся. Когда дети боятся родителей, тогда они начинают врать.
Папу я не обманывал, а мой старший брат — да. Потому, что отец его сурово наказывал. А меня с Игорем, моим братом двойняшкой, — уже нет. Поэтому, когда у меня появились свои дети, я выстраивал с ними отношения, в которых нет причин врать.
Обман — это крик о помощи, это сигнал. Я не думаю, что ребенок рождается с идеей обмана, это лишь форма выживания. Если я знаю, что меня накажут, что будут санкции какие-то, я буду обманывать.
Если ребенок соврал — родитель должен понять почему: «Почему ты мне соврал?» «Потому, что иначе ты меня накажешь». «Как?» «Не дашь то, что я хотел. Или оскорбишь или ударишь…»
Если я заметил, что ребенок врет. Моя реакция? Интерес. У меня был такой случай, сын Авраам тогда был в детском саду. Я заметил что-то странное в его поведении, и спросил его, все ли в порядке. Он ответил, что все в порядке, но сказал так, что мне стало ясно — что-то не так. Я разговорил сына, и оказалось, что его обижают товарищи по группе, он мне говорить не хотел, боялся, что я бурно отреагирую. Я пошел в детский сад выяснять. Воспитательница сказала: «У нас в детском саду ничего плохого быть не может». Я тут взбесился просто, поломал стол, он полетел в потолок, разбил лампу: «Вызывайте полицию, и пусть меня арестуют. Если говорят, что «здесь ничего плохого не может быть» — то это значит, что все преступления будут скрыты в этом детском саду». Все дети сбежались, шум, гам. После этого она стала внимательно меня слушать. Вот над парнем издеваются, и случайно оказалось, что это мой сын, а что, если бы кто и другой был, то обязательно скрывать? И он хотел скрыть тоже…
Я в детстве бежал к маме ябедничать, а к папе — нет, потому, что он всегда был на стороне воспитательниц: «Правильно делают!».
У меня был разговор недавно со своими тремя детьми. Я спросил — как вы реагировали на то, что я вас защищал? Авраам, старший, сказал, что он знал, что папа всегда может его защитить, но обращаться за помощью боялся, потому что я всегда слишком агрессивно защищал. Слишком горячо. Сарай говорила, что она всегда представляла мой образ, и легко справлялась сама. А младшая сказала, что если пустяк, то я сама справлялась, потому, что ты папа из пушки по воробьям готов стрелять. А если что-то серьезное — там, где нужны пушки и танки, то я к тебе обращусь.
В любом случае обман, хитрость — связаны с фантазией. Ребенку нужно уйти в нереальный мир, чтобы не соприкоснуться с реальностью, которая грозит непереносимыми чувствами. Пропустить через себя эти эмоции — сильный стресс, все равно, что через провод, рассчитанный на 1 ампер пропустить ток силою в 100. Люди, и взрослые тоже, боятся пропускать через себя эмоции, избегают этого, хоть в этом и есть большая польза. На старшего брата Мишку отец наезжал, и приклеил к нему ярлык Мишка-обманщик. И Мишка врал. А я и Игорь, я не помню, чтобы мы врали родителям. Оно, может и было, пару раз всего.
Если ребенок врет, это одно дело, но что значит, когда врет родитель? Дети тут же это чувствуют, они прекрасно считывают невербальные, мимические знаки. И действительно, почему родители врут своим детям и каковы последствия такого обмана?
Думаю, когда родители врут, они чего-то боятся. Наверное, у них есть убеждение, что правда может ранить или навредить детям. Еще, часто родители обманом покрывают тот нереальный имидж, который они культивируют и создают. А правда может разоблачить фантом.
Об этом можно говорить без конца. Вопрос, как это влияет на на ребенка. Можно с уверенностью утверждать, что ребенок получает программу обмана. Обман родителя — пример для ребенка того, как выживать. И нет никаких сомнений, что ребенок прибегнет к этому методу.
Ребенок распознает некогерентные сигналы. И может с удовольствием слушать вранье какого-нибудь клоуна, раскрыв рот, и радоваться, и даже — верить клоуну. Чем больше мы окультуриваемся, социализуемся, тем больше мы теряем эту способность распознавать сигналы, идущие к нам сразу по нескольким каналам, и очень просто объяснить это. Если мы все понимаем, и все распознаем — мы становимся незащищенными и уязвимыми. Культурный слой выступает как защита и в то же время блокирует детскую способность распознавать ложь.
У меня на тренинге был случай, когда я предложил группе исследовать какой-то феномен. Вышла участница и начала представлять свою концепцию, и спросила, согласен ли я с ней. Меня возмутила ее речь, и я предложил ей «пойти в жопу». Она обиделась, конечно. Группа прекрасно выявляет, правду говорит человек, или выдумывает. Это как коллективный «ребенок» — его не обманешь. Неосознанное групповое чувство. Самого себя легче обмануть, если нет свидетелей. Вот можно себе сказать, что с завтрашнего дня начнешь худеть. Попробуй сказать это перед группой –—она ответит, будешь худеть на самом деле, или прикидываешься. Один парень на тренинге сбросил вес. Он вышел и заявил, что начинает восстанавливать свой подлинный образ, возвращается к себе. Будет гармонично питаться, и так далее. Я ему предложил сделать контракт, что если он каждую неделю не будет сбрасывать хотя бы по 3 кг, то заплатит по 1000 долларов нескольким участникам. Он выбрал 5 человек. В это трудно было не поверить, а эти пятеро тайно надеялись, что он врет. И у него действительно получилось. Он потерял 22 кг. Группу не обманешь.
Что делать с детьми, если они хотят курить или пить? Каждый нормальный ребенок будет пробовать, и будет врать, если его спросить в лоб, потому что знает, что родителям это не понравится, и могут последовать репрессии.
Я сам курил с 6 лет, сначала пробовал, потом — почти каждый день. И выпивал с 10 лет. Для меня это было признаком взросления. Первую затяжку сделал в 4 года. Я спросил дядю Леву: «Зачем ты куришь?», он сказал: «Ты попробуй, и все поймешь». Я беру и дую в папиросу, все высыпается и дымится. Он говорит, что неправильно, нужно так, как если бы ты пил чай, в себя втягивать. Я втянул «Беломорканал» и три часа умирал. Это мое первое переживание, связанное с курением. Несколько лет спустя мальчишки на улице сказали: «Что же ты так тянешь, нужно понемногу и воздухом разбавлять».
Я покупал довольно редкие по тем временам сигареты – Мальборо, Кент, Кэмел, у фарцовщиков, а мой брат старший их устрашил, он был такой крутой, боксер, и они мне всегда дешевле продавали. Так вот я всегда приносил сигареты, и всех друзей научил курить. Весь первый класс — девочки и мальчики, у меня курили. Сейчас я на своих тренингах осуществляю обратный процесс — отучаю.
Родители меня не спрашивали, и ничего не знали, а я не рассказывал. Когда мне было 15 лет, я уже был алкашом, и меня порой рвало. Я спросил папу: «Почему меня часто рвет?» А он: «Ты выпиваешь?», а я: «Да, ну так все же выпивают!».
Папа сказал: «Не наше это дело, это не подходит нашему организму. Я сам пробовал — все мои друзья выпивали, и я хотел так же, как они. У меня так ничего и не получилось». Он отнесся к моим откровениям спокойно, по-философски, и на меня это повлияло, я перестал пить. Если бы я обратился к маме, она бы волновалась: «Марик, зачем ты это делаешь?», а потом все переадресовала бы отцу — он у нас был строгий. Относительно строгий.
И вот теперь у меня был случай с сыном. Мы уже были с женой в разводе, и она звонит:
— Поговори со своим сыном, он курит.
—- Даже и не собираюсь.
— Как, тебе безразлично, что твой сын губит здоровье?
— Ты сама подаешь ему пример. Ты куришь, а он тебя любит, и ты — хорошая мама. Ты говоришь ему подтекстом: «Делай, как я». А меня просишь, чтобы я поговорил с ним, и попросту добавил конфликта в наши с сыном отношения, говоря ему подтекстом: «Не делай так, как делает твоя мама». Она психотерапевт, она все поняла.
Я потом рассказал сыну всю историю своего курения и о том, что заставило меня бросить. Мне был 21 год, я был студентом, в Хайфе, как-то поднимался по длинной лестнице вместе с друзьями. Минут 10 пешком. И задохнулся. Мой приятель обратил на это внимание, и сказал, что отдышка у меня от курения. Я не поверил. Тогда он предложил понаблюдать, и мы заметили, что почти все, кто поднялись наверх и «задыхались», тут же доставали сигарету и закуривали. В тот день я и перестал курить. Еще я сказал, что ты, Авраам, взрослый человек, и сам распоряжаешься своим телом. Я спросил, хочет ли он подольше быть мужиком, а я его с детства так воспитывал, обращал его внимание на красивые ноги и попы. Дело в том, что курение приближает окончание сексуальной активности на 10-15 лет, бьет по предстательной железе. Все это произвело очень серьезный эффект — он теперь не курит. Если бы он обманул меня, сказав, что не курит, то этого разговора бы и не было.
А может быть, в глубоком детстве еще, родители устанавливают плотину для обманов, да и дети постоянно с этим экспериментируют, вот мне четырехлетнему ничего не стоило поднять свою температуру до сорока, сейчас, конечно, разучился. Дело в том, что я не хотел идти в детский сад, и таким образом мог на пару недель избавить себя от садистского воспитания и блевотной несвежей еды. Все вокруг меня бегали, доктор приходил, тетки приезжали, кульки со сладостями привозили. Мама считала, что лучшее лекарство — манная каша, скользкая такая и с комками. За каждую тарелку я получал 25 рублей. Я думал, что разбогатею. Когда пришла пора залезть в шкаф и посчитать, я ничего не обнаружил, и мама мне соврала, что ночью приходил карлик и все деньги забрал… Я чувствовал, что мама врет и кричал: «Где мои
деньги за кашу?!» Так вот с тех пор я не вполне доверяю женщинам — это был первый большой обман по отношению ко мне.
А самый большой обман с моей стороны — когда у меня была любовница. Я думал, что приду и скажу жене, смело так. Но все затянулось, а потом — другая любовница, и еще одна, и еще… Позже я все-таки все рассказал, и мы разошлись. Я расплатился за обман.
Измена — превращение супружеской пары в треугольник, в многоугольник. Измена — это крик о помощи. Вместо того чтобы вкладывать в как я это называю свой банковский счет — в свои отношения, люди их разрушают. Не умея общаться, супруги накапливают огромный заряд агрессии, который рано или поздно выплескивается. Они не могут найти партнера у себя под носом, нет, даже не под носом, а рядом со своими гениталиями. И они ищут эту помощь на стороне. А когда находят, то либо живут в обмане, либо расходятся.
«Неужели можно прийти к своему, к своей супруге и
рассказать об измене? Так я же все испорчу!» — почти на каждом
тренинге я слышу от участников, если мы исследуем эту тему. «Да ты уже все испортил!» — только и есть, что мне ответить. О чем еще говорить, если не об этом? Что терять-то?
Другой вопрос, в котором я мало сведущ, — когда люди имеют договор о свободных отношениях, и могут иметь любовника, продолжая жить вместе. Зачем так поступать — я не понимаю, видимо, таковы мои установки. В чем ценность сохранения семьи в этом случае, я не понимаю: «Пока, дорогая, я пошел к любовнице».
В первый раз я приехал в Штаты в 1977 году. Мой друг, иммигрант, привел меня на встречу с одним профессором социологии, хотел познакомить. Тот открывает дверь, и говорит: «Тсссс! У моей жены сейчас бойфренд. Тише, они, кажется, отдыхают». Он провел нас в гостиную, поил чаем. Я больше ничего не слышал. И не понимал. Потом спросил у друга — что такое бойфренд — друг, что-ли? «Любовник». Профессор, заканчивая встречу, торжественно заявил, что сейчас поедет к своей гёрлфренд. Это, во всяком случае, честно. Они не держали фиги в кармане, как делают многие, а открыто и честно фиги показывали друг другу. Мне такие отношения показались странными.
В чем социальный смысл существования обмана, хитрости, лжи? Может, это необходимый элемент управления? Существует мнение, что это необходимо для манипуляций. Я всегда считал, что люди, говорящие больше правды, имеют большую силу и более привлекательны.
Вот, например, политики. Что они делают сейчас, особенно во время предвыборных кампаний? Обычно, выливают потоки грязи, критикуя друг друга. А ведь могли бы по телевизору говорить о сильных и положительных сторонах своих оппонентов. Никто из известных мне политиков не идет от парадокса. Они его боятся.
Действительно, если психотерапевты ругают друг друга, интерес к этой отрасли снижается. Если политики опускают друг друга, то интерес населения к политическому процессу падает, и демократия «не работает». Да, и это имеет прямое отношение к обману. Известный политик — это талантливый, преуспевший человек. У него масса достоинств. Но получается, они все хвалят только себя, и ругают всех своих «врагов». Полная противоположность успешному коду коммуникации.
Очень часто все, что связано с торговлей, продажей, рекламой, у нас ассоциируется с обманом, с манипуляцией. Но я считаю, что эффективные продажи и обман не совместимы. У меня есть
тренинг на эту тему, и если продавец не верит, что его товар самый лучший, что он обогатит покупателя, то у продавца ничего не получится. Я всегда говорю о том, что если продавец «обманет» покупателя, то покупатель к нему не вернется, и никого из своих знакомых не приведет. Успешная продажа — это когда покупатель возвращается и не один, а со всеми своими родственниками, друзьями и соседями.
Как-то раз я зашел к знакомому риэлтору. Спросил об услуге, он сказал — 10%. Я удивился, почему так дорого. Тогда он предложил свои услуги, не через фирму — и так получалось вдвое дешевле. Он напомнил, что я еще раньше приезжал к нему с парнем, который тоже был риэлтором, и говорит: «Марик, а почему ты с ним больше не работаешь? Это же нечестно!» Вот так, только что он хотела обмануть руководство, а теперь говорил о честности.
Очень много таких ситуаций в бизнесе. Чем может руководство заслужить лояльность сотрудников? При прочих равных условиях — только заботой, проведением тренинговых и образовательных программ, совершенствованием мастерства своих сотрудников. Босс развивает работников, и платит больше тем, кто прошел программы. Еще босс может направить неизбежную конкуренцию в среде сотрудников в русло командообразования, когда они учатся видеть сильные стороны друг друга, и могут дополнять друг друга. Да и простое теплое слово от руководителя… Так важно! Еще на Западе делают общие профессиональные «черные списки», один раз своровал, обманул — и все работодатели об этом узнают.
Мы играем роли. Все время. Мы многолики и проявляем себя по-разному в роли сына, в роли отца, начальника, подчиненного. Я играю роль тренера, и в перерыве выхожу из этой роли. Ко мне подходит участник, и спрашивает о чем-то. Я ему: «Я устал, неинтересно». Но вот начался тренинг, и из его вопроса может вырасти интересная тема для исследования.
Есть такая разновидность игры: «Я ни во что не играю» – вот тогда это обман. Популярные игры — в «справедливых», в «жестоких», в «несчастных». Если человек в подавленном состоянии, в депрессии, то игры кончились! Наступила десенситизация, обесчувствление, и тогда действительно не до игр! Но и это тоже игра. Самая популярная игра, излюбленная игра людей — в «жертву».
Мы говорим об обмане, боимся быть обманутыми, обманываем сами, других и себя, везде обман, и получается, что это какая-то глубинная тема, все существование человека – это обман. С другой стороны, есть стремление к познанию и к истине, истина светла, правда горька. Получается какой-то мутный коктейль. Как выплыть? Как выпить?
Пусть мне кто-то придет и скажет, что такое истина. Нет ее. Она всегда преподносится, как что-то такое мягкое, кисло-сладкое, неопределенного цвета, как что-то многократно пропущенное через организм и выделенное наружу.
Еще люди хотят быть естественными. Что такое естество? Получается, это — испражняться там, где мы находимся, когда захочется, и животные ведут себя естественно, пока мы их не приучим к туалету. Мне больше нравится слово «подлинное». Подлинность – единство того, как я мыслю, ощущаю и как я это проявляю в жизни. Если есть несоответствие, то я называю эту ситуацию самообманом.
Несколько веков назад плеть называли линём. И слова, сказанные под ударами линя, под пыткой, считались подлинными. Потрясающе! Это ужас, я до сегодня не знал этого происхождения слова. Впредь буду им пользоваться только в случае пыток.
